Игорь Наркевич: «Чтобы наладить производство мирового уровня, необходимо понять философию лидеров фарминдустрии»

В Санкт-Петербургской государственной химико-фармацевтической академии (СПХФА) пять лет существует программа дополнительного профессионального обучения для фармацевтов «Больше, чем образование». В ходе семинаров приглашенные лекторы из США и Европы обучают российских студентов тонкостям фармацевтического производства на ведущих фармацевтических предприятиях мира. Лучшие студенты получат возможность пройти на них практику. О будущем фармацевтического образования — ректор СПХФА Игорь Наркевич.

— Игорь Анатольевич, на протяжении ряда лет на базе СПХФА для будущих специалистов фарминдустрии проводится обучение в рамках факультативного курса «Больше, чем образование». Что это за программа?

— Рост российской фармацевтики до международного уровня возможен только в том случае, если мы будем ориентироваться на передовой опыт ведущих фармацевтических компаний. Чтобы наладить производство мирового уровня, необходимо понять, как работают лидеры фарминдустрии, понять их философию. Соответственно, программа получила название «Больше, чем образование», потому, что в рамках семинаров студенты не просто получают совокупность неких знаний, но имеют возможность усвоить принципы работы крупной компании. А она существенно отличается от принципов работы небольших фармпроизводителей.

— Насколько востребованы сегодня специалисты в области фармацевтики?

— Потребность в таких специалистах весьма высока. С одной стороны, существует дефицит кадров. Согласно данным комитета по труду Санкт-Петербурга, в городе остаются открытыми 350 вакансий провизоров, 358 вакансий фармацевтов. По нашим расчетам, в Северной столице работают около 11,5 тыс. провизоров и фармацевтов, при этом дефицит кадров составляет 10%. С другой стороны, существует также дефицит высококвалифицированных специалистов.

Если с первой проблемой можно справиться путем увеличения набора студентов, то вторая проблема более сложная. Необходимы специалисты для решения новых задач, которые стоят перед отраслью. Тут прежде всего важна мотивация, то есть специалист должен хотеть решать эти задачи. Этому способствуют реализуемые в академии образовательные проекты, направленные на тесное взаимодействие с работодателями. Наша задача – показать студенту все возможности для выбора направления, которое ему наиболее интересно. Важно, чтобы у будущего специалиста была мотивация и учиться, и строить карьеру дальше.

— Не считаете ли вы нужным встроить факультативные занятия в структуру обязательного образования?
— Для основных образовательных программ есть Федеральный государственный образовательный стандарт. И в его рамках встроить вот эти модули очень сложно. Как встроить туда двухмесячную стажировку в США? Обяжут каждый раз отправлять шесть студентов в Америку учиться. У меня на это денег не хватит.

На введения новой образовательной специальности и получение лицензии может уйти 6-10 лет. Факультативный же курс позволяет более оперативно готовить специалистов отрасли, при этом не снижая качества самого образования. Таким образом, мы не только сокращаем образовательные издержки, но и сокращаем образовательную траекторию.

Весь лекционный материал вывешивается на специальном портале. Соответственно все эти материалы в дальнейшем вплетаются в основной учебный процесс и уже младшие курсы имеют к ним доступ. Но встроить их в линейный образовательный процесс достаточно сложно, на наш взгляд. Может быть, даже и не нужно.

— Насколько те знания, которые получают студенты, соответствуют российским реалиям, ведь даже регуляторная база у нас имеет свои особенности? Или вы не видите в этом проблемы?

— Для образования это не проблема – мы должны стремиться к лучшим образцам. Конечно, в силу экономических, социальных предпосылок в России в ближайшее время вряд ли может появиться глобальный фармацевтический гигант, но мы должны понимать, как работают лидеры отрасли. Хотя бы для того, чтобы разобраться, надо нам это, или не надо, и как с ними сотрудничать.

Мы должны понимать все сильные и слабые стороны некого процесса, как его можно локализовать. Например, как правильно организовать производство в российских условиях, как правильно заниматься наукой в российских условиях, как правильно выстраивать отношения между вузом и бизнесом в наших условиях. Причем ориентироваться на опыт наших коллег не только дальнего, но и ближнего зарубежья.

— Какой вы видите систему подготовки специалистов фарминдустрии в будущем?

— В сфере образования можно выделить англосаксонскую модель, при которой отсутствуют кафедры, но есть школы. Такая модель применяется сейчас в Казахстане. Существует также швейцаро-франко-германская, которая ближе к российской.

Сейчас в академии параллельно существуют две модели: модель классического постсоветского образования на фармфакультете, и есть модель бакалавриат-магистратуры – двухуровневая модель для инженерных специальностей по химической технологии и биотехнологии.

Главное не форма, а содержание. Форма может быть разная, вопрос, чему учить и как учить. Когда речь заходит о фармпромышленности, то, как правило, говорят о фармобразовании. Но медпромышленность никто с медобразованием не отождествляет. Для фарминдустрии нужен и специалист со средним образованием, например, биохимик на производстве или оператор, и человек, закончивший аспирантуру. Польза сотрудничества вуза и фарминдустрии в том, что молодому специалисту предоставляется широчайший спектр возможностей получения не только классического фармацевтического образования, но и прохождения подготовки в медицинских, технических и других ВУЗах. Поэтому я считаю, что такое взаимодействие в будущем обязательно должно развиваться.